Метро-2020: Кто убил Эрику? (survival horror) В.Рвбников

…Вторая неделя коронавирусного карантина. Руководство Украины тайно перебралось в единственное безопасное место столицы – киевский метрополитен. Большинство станций метро контролируют противоборствующие олигархические группировки, ветка на Троещину полностью захвачена существами с поверхности. Универсальной валютой стали медицинские маски. Президент Зеленский не теряет надежды вывести Украину в число мировых лидеров…

– Мур-мур-мур, – неразборчиво промурчал Зеленский, глядя сквозь запотевшие стекла противогаза на экран огромной плазмы, установленной в центре холла бывшей станции метро “Крещатик”, ныне “Масляковская”. – Мур-мур, бырвалг.

Плазма показывала стрим журналиста Кутепова, снимавшего отправление последнего уцелевшего столичного трамвая со станции “Черниговская”. В трамвай набилось человек шестьсот, отчего он лопнул в нескольких местах; еще пятьдесят, громко кашляя, ехали на крыше. За трамваем на безопасном расстоянии бежали менты, негигиенично свистя в один на всех свисток.

– Вот это да, бляха, вот это да! – возбужденно комментировал Кутепов, размахивая порванным баяном. – Доигрались, порохоботы поганые, докричались “волки-волки”, язык вам в дупу!

Зеленский после недолгой, но отчаянной борьбы сорвал с себя противогаз и, тяжело дыша, прорычал:

– Что это за безобразие, почему люди в трамвае без масок?! Передайте кто-нибудь по рации Авакову, что всех их надо немедленно арестовать в рамках чрезвычайного положения.

– Ну вот сам пойди и арестуй, – буркнул Аваков, по-спартански наливая себе газировки в майонезную банку. – Как будто нам мало, что Эрику убили.

Зеленский сердито нахлобучил противогаз, посмотрел на часы, чертыхнулся, стащил противогаз обратно и принялся быстро натягивать на себя костюм поверх двух комплектов ОЗК. Позади него депутаты Дубинский и Бужанский уже монтировали декорации президентского кабинета и протирали спиртом штандарт, глава ОП Ермак включил телекамеру для видеообращений.

Зеленский поправил галстук, сел в кресло и сладко улыбнулся в объектив.

– Здоровеньки були, дорогие украинцы! – счастливым голосом промурчал он. – Традиционно рассказываю про ситуацию, касающуюся противодействия коронавирусу в Украине. Первым делом хочу попросить вас не верить в различные фейки насчет того, что в Киеве якобы остался последний трамвай, и в него якобы набиваются…

В туннеле метро раздался нарастающий грохот.

Зеленский глубоко вздохнул, прервал съемку и, пережидая шум, машинально уставился в плазму. В плазме журналист Кутепов соорудил муляж пачки с гречневой крупой и махал им над головой, дразня толпу.

– Ох, дурак, доиграешься, – пробормотал Зеленский.

На плазме замелькали кадры погони.

На платформу со стороны бывшей “Арсенальной”, ныне “Дефолт”, вкатился новенький сверкающий поезд бизнес-группы “Приват-наш”. Через его большие нарядные окна, увешанные котлетками, было видно, что внутри проходит знаменитая “парацетамоловая вечеринка” Коломойского. Участники мероприятия прикуривали от горящих медицинских масок, чокались санитайзерами и снюхивали толченый парацетамол прямо с экспресс-тестов, всячески кичась вызывающе роскошным образом жизни.

– Мама любит парацетамол, – судорожно сглатывая, пробормотал Дубинский. – Мама любит маски.

Дверь машиниста открылась, и оттуда высунулась всклокоченная голова олигарха Коломойского. Из его ноздрей сыпался дефицитный и баснословно дорогой парацетамол, с рук капал санитайзер, а из бездонных карманов свисали связки экспресс-тестов.

– Слышь, Буба, кофе поедешь со мной пить? – весело крикнул Коломойский.

– Не могу, у меня видосики, – вежливо ответил Зеленский. – Уважаемый Игорь Валериевич, бизнес должен быть социально ответственным в трудных ситуациях для государства. И я настаиваю, чтобы вы помогли сейчас…

– Ой, иди нах#й, – скривился Коломойский, захлопнул дверь и уехал.

Зеленский выдохнул, пожал плечами, сладко улыбнулся в камеру и продолжил запись телеобращения.

– Кроме того, – сказал он, – сегодня я провел на Банковой переговоры с бизнесменом Игорем Коломойским, и он пообещал со своей стороны большую помощь Украине и украинцам, чтобы выйти из этой ситуации, сохранив жизнь и здоровье, Кристиан, неси лестницу.

– Что еще за лестницу? – поразился Ермак, останавливая запись. – Какой Кристиан?

Зеленский удивленно помотал головой.

– Не знаю, – растерянно сказал он. – Как-то само на ум пришло. Ворсинки от веревки направлены вверх.

– Кто-нибудь, измерьте ему температуру! – испуганно выкрикнул Ермак. – Господин Емец!

– Я не по этим делам, я хирург, – с достоинством сказал Емец и добавил, подняв палец: – Кардиохирург!

– Да не хочу я температуру! – огрызнулся Зеленский. – Просто пытливый разум художника старается заглянуть в суть вещей.

– А, тогда ладно, – успокоился Ермак, но в глазах его осталось легкое сомнение и желание договориться с Козаком.

В это время на станцию спустился зомби.

– Гречка! – прохрипел он и, пошатываясь, пошел на Зеленского. – Свежая гречка!

– Вот чорт лысый, приманил-таки зомбаря, – злобно пробормотал президент и с надеждой посмотрел на плазму, втайне надеясь, что провокатор получил заслуженное наказание от толпы, но выяснилось, что Кутепов смог уйти дворами, сбросив баян, и уже с наслаждением просто стримил сам себя.

– Гречка есть? – угрожающе продолжал зомби. – Есть маски?

– Все маски проданы, – быстро сказал депутат Радуцкий. – Но вы не переживайте, мы еще завезем и опять продадим.

– И имейте в виду, что без маски в транспорт нельзя, – мягко добавил Зеленский. – Пожалуйста, сидите дома, улучшайте демографическую ситуацию. У меня еще из музеев есть видосики, я скину вам ссылку.

– Может, хоть парацетамольчиком угостишь? – нагло спросил зомби. – Можно парочку.

Незаметно подошедший сзади нардеп Дубинский окончательно потерял терпение и жестко зашкварил мутанта президентским штандартом, а нардеп Бужанский столкнул обмякшее тело жертвы на рельсы.

– Арсен Борисович, – строго сказал Зеленский, – как этот человек сумел попасть в метро, если метро закрыто?

– А я знаю, что ли? – лениво протянул Аваков. – Вы еще спросите, кто Эрику убил.

– Да что это за Эрика такая?! – взорвался Зеленский. – Кто-то объяснит мне, наконец?!

– Никто не знает точно, кто такая Эрика, – мрачно сказал Аваков. – Ходят слухи, что это собачка той девки из Уханя, которую вы обещали вывезти в Украину и сделать министром экономики, но лично я в это не верю.

– А мне кажется, что Эрика – это как бы Порошенко, – сказал премьер Шмыгаль и машинально перекрестился. – Ну, в каком-то смысле это справедливо…

– Справедливости нет, – убежденно сказал Аваков, – уж не сочтите за профдеформацию.

– А я говорил, надо объявлять чрезвычайное положение, – проворчал Шмыгаль.

– Так я же его уже вчера объявил, – удивился Зеленский.

– Ну тогда военное! – настаивал Шмыгаль.

– Какое еще военное! – возмутился Ермак. – У нас что, война, что ли?

– Консервы вскрылись, баночки лопнули! – внезапно заорал пьяным голосом советник секретаря СНБО Сергей Сивохо, забарахтался и упал с лавочки. – Вторая волна на меня!

– Консервы вскрылись? – побледнел, как мел, Ермак.

– Банки лопнули? – одновременно с ним воскликнул Зеленский. – Сгоняйте кто-нибудь на склад, проверьте запасы!

– Я не могу, я хирург, – быстро сказал Емец и снова добавил: – Кардиохирург!

– Спокойно, господа, Сергею просто приснился плохой сон, – мягко сказал Аваков, взял ведро водки с лейкой и пошел к распластанному телу советника. – Сейчас заправлю ему полный бак, ой, фу…

– Девушки прыгожиееее, парынька прымееетили! – запел Сивохо, скользя по полу. – И в забой отпрааавился пааарень…

Аваков, морщась, вставил ему в рот лейку, которую тот с готовностью зажал зубами, и начал лить в нее из ведра. Из недр Сивохо раздалось аппетитное бульканье, и он постепенно забылся сладким сном праведника мира.

– Так, давайте уже записываться, люди ждут, – вздохнул Зеленский. – У меня для них есть классные ссылочки на романы великой писательницы Алины Костенко.

– Мотор! – с готовностью кивнул Ермак и включил камеру.

– Это я убил Эрику, – сказал Зеленский. – Простите меня, если сможете.

Все онемели.

– Я вообще все, все, нахрен, убил, – сказал Зеленский.

Присутствующие недоверчиво переглянулись.

– Ну-ну, не расстраивайтесь так, Владимир Александрович, – наконец, сказал Аваков и плотоядно погладил президента по голове. – Приятно, что вы уже так хорошо разобрались в нынешней ситуации, но мы все равно хотим дать вам еще немножечко времени.

– Белла Осмаловская, – сказал Зеленский. – Жил-был на свете Артур Городецкий, шедевры его во всех концах земного шара ценились не по-детски. Пытливый разум этого художника…

– А? – спросил Аваков.

Президентское тело обмякло и, откинувшись на спинку кресла, погрузилось в молодой здоровый сон.

– Да он просто устал! – радостно догадался Ермак, и все с облегчением засмеялись. – Переутомился. И ведь немудрено, с такой-то нагрузкой, каждый день по видеообращению, поди поснимай! А ссылочки интересные? А вот это вот трицццать шшисть и шшисть?

– Да, да, – сочувственно поддакнул Шмыгаль. – Сбережем себя – сбережем Украину.

– Само собой, – сказал Ермак. – Само собой.

…За его спиной сухо кашлял нардеп Арахамия.