Главная угроза. Зачем президент Польши назвал Россию врагом №1

Президент Польши Анджей Дуда 12 мая визировал Стратегию национальной безопасности страны, куда более адаптированную к реалиям, нежели принятый при Брониславе Комаровском документ 2014 г., под нынешние реалии в геополитике и оборонном секторе Польши.

Как заявил глава польского государства, в новой СНБ учтены изменения, произошедшие в вооруженных силах Польши, включая создание Войск территориальной обороны, обозначено упрощение координации как внутри армии, так и между ВС и гражданскими ведомствами и учреждениями.

При этом ключевой акцент и основа едва ли не всех тезисов в документе – это угроза, исходящая от России. В польской СНБ Россия упоминается в первой главе – сразу после предисловия.

В городе над Вислой подчеркивают, что российская агрессия в отношении Грузии и Украины является нарушением “основных принципов международного права” и подрывает “основы европейской системы безопасности”.

Отметили авторы документа и развитие Москвой наступательных военных возможностей, в частности Калининградском анклаве, что четко иллюстрируют как развертывание там вооружений, так и военные учения РФ, в ходе которых разыгрывается конфликт с одной из стран НАТО. А также допустили вероятность конфликта с Кремлем из-за его гибридных действий, угрозы дезинформации и кибератак.

Стоит отметить, что незадолго до подписания Дудой новой СНБ, 22 апреля, хакеры, предположительно российские, взломали сайты ряда учреждений. Первым пал портал Академии военного искусства, от имени ректора которой было размещено сообщение об “оккупации Польши Соединенными Штатами” и т. п.

Как подчеркнул спикер координатора спецслужб Станислав Жарын, “содержание письма соответствовало главным нарративам, которые российская пропаганда регулярно озвучивает в адрес Польши и США”.

В общем, с учетом всех этих факторов Польша продолжит наращивать военную мощь и модернизировать вооружения, но главными факторами обеспечения собственной безопасности в Варшаве видят встраивание в трансатлантические и европейские структуры.

Кроме того, как заявил Дуда, Польша занята и обеспечением собственной энергонезависимости от России – посредством поставок сжиженного газа и строительством газопровода из Дании – Baltic Pipe.

В Москве заявления Дуды и, собственно, новая Стратегия нацбезопасности, конечно, не остались незамеченными.

Рефлексировали местные говорящие головы с привычной для них агрессивной и уничижительной риторикой. Так, член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Франц Клинцевич заявил, что Россия должна перейти от “толерантности к более жестким действиям”, т. е. должна ввести экономические санкции. Да, Россия известна своей толерантностью. Ко всем: к другим государствам, к собственным гражданам.

Коллега Клинцевича Алексей Пушков попытался высмеять поляков, заявив, что, дескать, Варшава, до которой Москве дела вообще нет (поскольку не включают в свои доктрины), таким образом лишь пытается доказать собственную значимость. “В Европе мы имеем дело с другими странами, игнорируя Польшу”, – гордо оттвитил Пушков.

Еще один сенатор, замглавы комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Джабаров, решил порассуждать о “ностальгической боли Польши”, которая хотела создать империю “от запада до северных морей”, но, мол, Россия помешала ее имперским амбициям.

Проще говоря, ничего экстраординарного в комментариях нет. Типичный поток сознания, базирующийся на лжи и искажении реальности. Да и угроза Клинцевича, в особенности помня об экономической ситуации в самой России, скорее всего, угрозой и останется.
А вот Анжей Дуда, Ярослав Качиньский и его правящая партия “Право и Справедливость” свои сливки с СНБ сняли. Российская желчь лишь придала стратегии убедительности и актуальности.

Но сам по себе документ не безупречен.

Да, с одной стороны, Россия предельно конкретно признается главным источником проблем для Польши и цивилизованного мира. Да, описываются достижения Польши и обозначены намерения.

Однако, с другой стороны, текст многострадальной стратегии содержит тезисы, лишенные такой же четкости и в большей степени являющиеся декларативными – вроде необходимости использовать потенциал прибрежной зоны Польши или строительства коммуникационного хаба с интегрированием в него транспортной системы.