Кирилл наверняка оговорился, поздравив всех с 22 июня. Но в этом проявляется общее отношение российских элит к войне

.

22 июня на церемонии открытия мемориального комплекса “Дорога памяти”, которую транслировал “RT на русском”, патриарх Московский сказал, обращаясь к военнослужащим: “Со знаменательным, скорбным, но одновременно торжественным днем всех вас сердечно поздравляю”.

Святейший патриарх Московский и Всея Руси Кирилл поздравил нас всех – и свою паству, и атеистов вроде меня – с днем 22 июня!

Будем снисходительны, он наверняка оговорился. Он не хотел оскорбить чувства ветеранов, на что есть статья УК, он не хотел реабилитировать нацизм, на что тоже есть статья, уже более серьезная. Другого бы за это привлекли, его – не будут. И хорошо, что не будут. Плохо, что других привлекают.

Но Фрейд в книге “Психопатология обыденной жизни” показал, что бессознательное довольно часто прорывается именно в оговорках, описках и прочих мелких событиях.

НКВД к таким вещам относилось более чем серьезно – за оговорку или опечатку о товарище Сталине, да и о других вождях, могли и расстрелять, а уж посадить – без вопроса.

Пропустил букву “р” в слове “Сталинград” – значит, не любишь Отца народов, а если не любишь – значит, злоумышляешь против него.

Кстати, по классике, человек не замечает своей оговорки, если за ней стоит бессознательное, и часто потом не может поверить, что допустил ее.

Интересно: патриарх понял, что сказал?

Прямые выводы по одной оговорке делать, конечно, нельзя. Не думаю, чтобы патриарх действительно считал 22 июня праздничной датой, достойной поздравления.

Но общее отношение наших элит к войне здесь, по-моему, проявляется.

За четыре года войны было все: подвиги, трусость, любовь, браки, измены, рождение детей.

Но главное – смерть. Каждый день – тысячи, а иногда и десятки тысяч смертей. И сопровождавшие смерть ранения, превращения здоровых людей в инвалидов – безруких, безногих, слепых.

Вот это, а не жизнь, которая продолжается всегда в любых условиях, и даже не подвиги было главным – смерть и страдания.

Потому и праздник, пока за него не взялась нынешняя власть, был “со слезами на глазах”, потому и ветеранов корежило от того, что потом стало называться победобесием.

Но для нашего начальства война – это другое. Это процесс превращения СССР во вторую, а в чем-то – и в первую державу мира.

Это раздел планеты, это наши протектораты в Европе. Это, потом уже, наше противостояние с Америкой в Корее, во Вьетнаме и везде.

Это марионеточное “движение за мир”, это “социалистический выбор” в Африке, это прогрессивные террористические группировки, лидеры которых обучались у нас на Ленинградском проспекте. И вот это наше руководство, надеюсь, не может, но очень хочет повторить.

Если бы Гитлер не напал 22 июня, все было бы иначе, даже если бы на Германию потом напал Сталин. В оборонительной войне, в войне с чужеземным захватчиком на нашей стороне была абсолютная моральная правота, которая осознавалась и нашими людьми, и всем миром, которая потом долго экстраполировалась на действия СССР, не имевшие уже никакого отношения к декларировавшимся во время войны идеалам.

Агрессия, подавление свободы, территориальные захваты СССР оправдывались и до сих пор оправдываются той безусловной моральной правотой нашего народа.

Для тех, кто сегодня устраивает эту омерзительную пляску на костях, обесценивающую День Победы – самую лучшую дату нашей истории, – смерти и страдания сограждан не кажутся слишком дорогой ценой за имперское величие.

Да им и сейчас жизни не важны, иначе не устраивали бы они этот самый парад и голосование не пике пандемии.

Это для нас 22 июня – день скорби. Но не для них.