“Отечество от Бреста до Владивостока”

Как и большинство малообразованных диктаторов ХХ века, больших и малых, Александр Лукашенко был прирожденным гениальным психологом.

Великолепно понимая все комплексы и фантазмы российской политической “элиты” – ностальгию по утраченному имперскому величию, потребность в “младших братьях” льнущих к державной длани, – он искусно и хищно их эксплуатировал, но ни на секунду не допускал и мысли о том, что когда-нибудь он станет всего лишь минским губернатором или секретарем обкома.

В той мегаломанической проруби, в которой уже лет 30 болтается “российская политическая элита”, “объединение с Белоруссией” является для нее Священным Граалем, первым решительным шагом к преодолению “крупнейшей геополитической катастрофы XX века”. Примерно тем же, чем для германской политической нации 30-х годов прошлого века было присоединение Австрии.

“Элита”, годами постанывавшая в постимперском оргазме в его могучих объятиях, стала наконец робко вопрошать: “Ну, когда же, когда же, Александр Григорьевич, вы, наконец, войдете в меня всеми своими семью субъектами?”

На что, уже натягивая шаровары, Великий Славянин с достоинством отвечал: “Белорусский офицер, конечно, берет деньги. Еще как берет. Но исключительно как суверенный и самостоятельный субъект международного права”.

Это чудовищное унижение встающей с колен недоимперии и её недофюрера когда-то должно было закончиться.

Особенно болезненны были отказы Луки в имперском соитии в декабре и январе, сорвавшие триумфальное обнуление его старшего партнера по многолетнему геополитическому сексу.

Но отлились усатому таракану слезки кремлевской моли.

Столкнувшись с явлением, неведомым обоим диктаторам, – Свободной европейской нацией, – рожденной на наших глазах в ходе массовых процессов, Лука в панике бросился к заклятому брату с просьбой прислать побольше палачей-карателей. Заверив, что на этот раз он на все согласный:

Москва стремится как можно скорее зафиксировать геополитическую прибыль. Проблемному вассалу предписано явиться в ставку к сюзерену. Там 14 сентября ему предстоит подписать заключительную 31-ую дорожную карту отказа от суверенитета Беларуси.

После чего конституционная реформа, за которую удивительно синхронно высказались 1 сентября гг. Лавров, Лукашенко и даже неожиданно материализовавшийся из тюремных застенков газпромовец Бабарико, плавно перетекает в разработку Конституции Общего Отечества от Бреста до Владивостока.

В лучших традициях общения древнерусских князей с Ордой скакавший на днях по крышам с автоматом Коленька забрал свои документы из минского лицея и начал свой новый учебный год в престижной московской школе.

Луке, по замыслу Кремля, предстоит выполнить для него еще одну службу. Общее Отечество придется проталкивать на референдуме в Беларуси. Москва рассчитывает навязать это тошнотворное “Отечество” в том числе и как избавление от кровавого тирана.

“Конституционная реформа” – откровенный сценарий путинского аншлюса. Лавров и Лукашенко этого не скрывают. Но и Бабарико, и Колесникова прекрасно понимают, о чем идет речь, и играют с ними в пас.

Очень жаль, что завоевавшая в последние недели столько симпатий и не только в Беларуси “Пассионария” белорусской революции слилась так бездарно, глупо и необратимо.

Но мирная белорусская революция переросла свою фальшивую “Пассионарию”. Сегодня лицо революции – студенты на улицах белорусских городов.

Угроза №1 государственному существованию Беларуси – аншлюс, замаскированный по “Конституционную реформу” Лаврова, Лукашенко, Бабарико.

У гражданского общества есть 14 дней объяснить эти простые истины высшей государственной и силовой бюрократии.

14 сентября в Москве он, ради своего и Коленьки благополучия, предаст, прежде всего, их. 26 лет он отчаянно сопротивлялся превращению в секретаря минского обкома, а теперь одним росчерка пера собирается превратить тысячи служивших ему нотаблей в клерков этого провинциального обкома.

Они должны его просто арестовать и начать конструктивный диалог с гражданским обществом.

Жыве Беларусь!