Пока весь мир будет решать свои собственные проблемы, режим Путина будет рушиться на глазах.

Олимпиаду в Токио решено перенести на год. Фактически речь идет о том, что 20 год решено вычеркнуть из нормальной жизни. В какой-то мере это оптимистическая новость хотя бы потому, что демонстрируется уверенность в том, что нынешние форс-мажоры будут ограничены текущим годом.

Решено ограничить период разрешения кризиса, что, в общем-то, вполне разумно: года вполне достаточно, чтобы существенно сбросить накопленные проблемы, тем более что есть куда сбрасывать.

Однако такой оптимизм касается в основном развитых экономик. Они в кризисе, но их устойчивость неизмеримо выше, чем у всех остальных. Поэтому выходить из кризиса первыми будут они, а все остальные – потом, как получится. Россия, конечно, будет в числе вторых.

Сырьевой придаток критически зависим от спроса на его монотовар, поэтому спрос на него будет производной от скорости восстановления западных экономик.

При этом Россия – не единственный пострадавший сырьевой придаток, восстановление спроса будет проходить на фоне ожесточенной борьбы между нефтяными и газовыми поставщиками за эти восстанавливающиеся рынки.

То есть, конкурентная борьба между Россией и странами ОПЕК объективно предопределена. В этом смысле нефтяная война, скорее, неизбежность, которая должна была произойти рано или поздно. Случилось рано, но война все равно была неизбежной.

Как и в любой войне, исход ее не предопределен. Он может иметь один из трех видов – вин-вин, вин-луз и луз-луз. Общая победа достижима только в условиях компромисса и взаимных договоренностей.

Развал сделки ОПЕК+ делает этот вариант уже недостижимым.

Даже если Россия и Саудовская Аравия все-таки пойдут на договоренности, это произойдет лишь том случае, когда одна из сторон истощит свои возможности и будет вынуждена идти не столько на договоренности, а скорее, на капитуляцию. Она же и будет проигравшей.

Взаимный проигрыш тоже возможен – у Саудовской Аравии огромный потенциал и очень серьезные ресурсы по сравнению с Россией. Но у Кремля есть свой собственный эксклюзивный ресурс – полностью бесправное население, которое можно выжимать и выжимать.

Так или иначе, но все решится в этом году.

Фашистские режимы (а путинская Россия, вне всякого сомнения – фашистский режим, пусть даже в квази- и лайт- версии) крайне сложно разрушить изнутри.

Венесуэла или Иран – вполне показательные примеры такой устойчивости. Но внешний фактор может стать тем вызовом, на который у них просто не найдется ответ.

Россия очень близко подошла к такому положению дел. Слишком заманчиво для Запада и ряда стран капиталистической периферии выйти из кризиса, сбросив противоречия именно в нашем направлении.

Самое слабое звено в современном капиталистическом мире – это именно Россия. И поэтому она выглядит крайне соблазнительно.

И раз уж выход из кризиса назначен на 21 год, то в 20 году в российском направлении неизбежно польется весь накопленный в мире энтропийный потенциал. За счет России мировая экономика постарается выйти из кризиса.

А что будет с РФ – будут разбираться потом. По мере возможностей.

И это тоже оптимистическая новость. Если все именно так, то у нас появляется шанс.

Пока весь мир будет решать свои собственные проблемы, а режим Путина будет рушиться на глазах, появится окно возможностей для каких-то других проектов, не связанных ни с реанимацией путинского Мафия стейт, ни с западным капитализмом.