Последний шаг

Глава российской контактной группы по внутриливийскому урегулированию Лев Деньгов подтвердил РИА Новости, что Правительство национального согласия (ПНС) Ливии официально запросило военную поддержку у Турции.

Турецкое вторжение в Ливию теперь отделяет последний шаг — согласие парламента на интервенцию. При этом Эрдоган сделал слишком много однозначных заявлений, чтобы в последний момент «сдать назад». Это будет потеря лица, что для Востока неприемлемо.

Как было сказано вчера, Эрдоган обратится в парламент за разрешением на вторжение в Ливию после Нового года.

По сути, остается буквально неделя-дней десять, в течение которых есть шанс избежать вторжения, если Эрдоган убедит Путина как минимум прекратить атаки российских наемников в районе Триполи, а как максимум — вывести большую часть этого нелегального контингента с территории Ливии.

У Кремля возникает определенная «вилка».

С одной стороны Турция обладает существенно большими возможностями для наращивания своего военного присутствия в Ливии. Им не нужно делать вид, что «их там нет», а кроме того, сугубо логистические переброска воинских контингентов в Ливию из Турции значительно проще, чем те окольные пути, по которым российские наемники попадают в страну.

Это означает, что вторжение Турции с высокой долей вероятности приведет к разгрому российский наемников, а в отличие от американцев, которые не стали хвалиться своей победой в Хишаме в феврале 18 года, турки наверняка растрезвонят и продемонстрируют массу документальных подтверждений о присутствии российских частников, а уж в случае их разгрома — так тем более.

В общем, вторжение Турции в Ливию может обернуться для Кремля тяжелыми имиджевыми потерями.

С другой стороны, война — это всегда кризис.

Интерес Кремля — «помочь» другу Эрдогану, который переломал все планы Газпрома с Турецким потоком и вообще — насовал в спину Путину целый мангал шампуров, ножей и шпилек. Втягивание Турции в ливийскую войну (которое будет очень напоминать российскую авантюру в Сирии тем, что войти-то можно, выйти из нее никак) в этом смысле будет для неё непростым испытанием.

И если у Турции в Ливии дела пойдут неважно, это можно будет использовать для новых раундов торговли.

Ситуация — «и хочется, и колется». Кремль должен крепко подумать, что ему выгоднее — вывести ЧВК из-под Триполи и избежать вторжения Турции или довести дело до ввода турецких войск в Ливию.

Учитывая управленческую специфику ведения дел Кремлем, где любое решение принимается с чудовищным опозданием и всегда наполовину, скорее всего, договориться за оставшуюся до заседания турецкого парламента неделю не удастся. А потому вторжение Турции выглядит крайне вероятным.

Нужно учитывать, что повод-раздражитель, который и служит обоснованием для вторжения Турции — не единственная причина, вынуждающая Эрдогана «вписываться» в ливийскую войну.

Российские наемники — только повод. Неприятный, но всего лишь повод. Причина глубже.

Израиль, Греция и ЕС пришли к согласию по поводу строительства газопровода в Европу из восточно-средиземноморских газовых месторождений. Возникает (не прямо завтра, но в обозримом будущем) конкурирующий с ТАНАП проект по наполнению Южной Европы газом.

Строго говоря, газопровод EastMed с точки зрения ЕС — интегральная часть Южного газового коридора ЕС, который включает и ТАНАП, но для Эрдогана этот газопровод — прямой конкурент, который в отличие от Турецкого потока не будет находиться под его контролем.

Эрдоган приложил массу усилий вплоть до риска прямой войны с Россией, чтобы не дать Турецкому потоку создать угрозу проекту ТАНАП-ТАП.

Его усилия увенчались успехом — из трех транзитных труб Турецкого потока осталась одна, а значит — проект ТАНАП будет чувствовать себя гораздо комфортнее, чем в том варианте, который пытался продавить Газпром.

Теперь возникает новая угроза, причем неустранимая, так как в консорциуме по поставке израильского газа принимают участие Греция и в перспективе — Египет, который фактически сегодня является союзником (причем в ранге младшего партнера) Саудовской Аравии.

Египет входит «в долю» как равноправный участник, присовокупив к сырьевой базе газопровода EastMed — месторождениям Левиафан и Тамар — собственное месторождение Зохр.

Сложная конфигурация конфликта и идущая полным ходом война за газовый рынок Европы предопределяет вынужденность действий всех членов созданных на Ближнем Востоке двух коалиций.

Решение о строительстве газопровода EastMed — сильный ход, который вынуждает конкурирующую коалицию на активизацию своих действий.

Вторжение в Ливию — это угроза Египту в первую очередь. Угроза месторождению Зохр, а с точки зрения интересов Катара — дополнительная угроза Суэцкому каналу.

В политике угроза — не повод начинать войну, но аргумент на будущих переговорах.

Чем больше аргументов — тем крепче позиция. Поэтому именно сейчас для коалиции Турция-Катар возникла настоятельная необходимость в победе в ливийском конфликте. Причем победе быстрой и убедительной.

Поэтому Турция намерена вторгаться в Ливию, и речь идет о достаточно большом масштабе вторжения.

Террористы Халифы Хафтара и российские наемники — повод, а вот причина вторжения — необходимость перелома обстановки в региональной борьбе двух коалиций.