Страна на обочине

Россия вновь пробилась на мировую авансцену. Поделили с Эрдоганом Сирию. Заставили Киев согласиться с кремлевскими условиями мира. Прямо к Путину в Сочи доставили Африку.

Но самое главное – Европа в лице Макрона раскрыла нам свои объятия. Разве не повод для ликования, если державность оказалась источником самоутверждения нашей власти! Иных ведь не осталось.

Воодушевлённая кремлевская рать заголосила: “Россия становится основным поставщиком стабильности и безопасности в мире”.

Но тогда почему американский госсекретарь Майкл Помпео в своей программной речи в Нью-Йорке (2019 Herman Kahn Award Remarks), говоря о приоритетах внешней политики США, ни разу не упомянул Россию – ни в качестве партнера по диалогу, ни в качестве угрозы?

Говорил Помпео только о Китае. Впрочем, и остальной мир не осознал важности возвращения России в качестве гаранта позитивных ценностей.

Более того, российские победы выглядят, как предупреждение о будущих неприятностях.

Даже прокремлевские наблюдатели признают: Россия, “захватив ряд “господствующих высот” в международной политике, столкнется с проблемой их удержания и, скорее всего, погрязнет в клубке сложнейших взаимосвязанных обстоятельств. Ну и сама же пожалеет, что в это втянулась”.

Действительно: ввязаться в кровавую кашу на Ближнем Востоке, откуда удирают американцы, – это свидетельство скорее безрассудства, чем стратегического расчета.

А как же готовность Зеленского принять российскую интерпретацию “формулы Штайнмайера”?

Горькая ирония в том, что Зеленский обречен на свой Майдан, если рискнет это сделать.

А объятия красавца Макрона? Тоже ничего обещающего: французский президент пытается использовать Москву для захвата лидерства на опустевшем европейском поле. Кстати, раздражая немцев и остальную Европу.

И что получит Россия, став для Макрона трамплином?

Какие вообще могут быть надежды на возвращение России к диалогу с Западом, если Россия превратилась для него в олицетворение чуждого и опасного.

Только взгляните: 60% канадцев, 64% американцев, 59% немцев, 66% французов и испанцев, 67% британцев, 79% шведов и голландцев, 69% поляков говорят о своем негативном отношении к России.

Путину не доверяют 72% канадцев, 74% американцев, 80% немцев, 79 % французов, 75% британцев, 80% шведов, 85% голландцев и 89% поляков.

Какие на этом фоне могут быть основания для вывода о роли России в качестве ключевого “поставщика” глобальной безопасности и стабильности?

Между тем, мировое сообщество теряет интерес к России. Те, кто пишет о России, мучаются в поисках способа удержать внимание на своем предмете. Даже Путин перестал возбуждать воображение.

Эксперты по России рвут жилы, чтобы повысить ее значимость (заодно и собственную). Если раньше было в моде доказывать интеграцию России в западный мир, то теперь нужно обосновывать ее угрозу для этого мира. Иначе не о чем говорить.

Перемалывать российские требования и слушать бесконечное российское нытье на тему “вы нас не уважаете!” всем смертельно надоело.

Унизительно не то, что нас перестали уважать и нам не верят.

Унизительно то, что нас считают безнадежными.

Унизительно то, что мир от нас устал. Нет особого желания даже с нами конфронтировать.

Скорее наоборот, западные прагматики говорят: русских не изменить; но с ними не стоит ссориться. Будем делать вид, что они нам интересны; будем с ними обсуждать планы, которым не суждено сбыться. Лишь бы они нам не гадили.

Вот это и есть самое унизительное для российской гордыни – брезгливое безразличие и отношение, как к обреченному анахронизму.

Впрочем, Россия может повлиять на западный мир. Как? Пытаясь осчастливить дружбой того или иного западного лидера.

Когда либеральная цивилизация смотрит на Россию, как генетическое зло, это будет верный способ политического убийства.

Новый саммит Путина с Трампом вполне может дать новый повод для импичмента последнего.

Так, что мы можем отомстить. Отомстить за нелюбовь, за неуважение, за безразличие.

Но насколько это мщение будет равнозначной платой за потерю к нам интереса?