Грогги

Поведение российских властей в “деле Навального” выглядит ничуть не меньшей загадкой, чем само отравление: было оно-не было, чем травили и так далее.

Причем загадочность поведения Кремля растет чуть ли ни день ото дня. Немцы выдвинули серьезное обвинение в применении оружия массового поражения на территории России неустановленными лицами.

Налицо нарушение Россией договоров и конвенций, а также параллельно возникает вопрос о способности контролирорвать производство и оборот боевых отравляющих веществ.

Шутки закончились. Но Кремль вяло отмахивается со словами “Бряхня!”

Логика требует громового заявления МИД, а то и кого повыше, с требованием немедленно допустить российских экспертов до всех анализов и результатов исследований, причем не бумажных, а “в натуре” – с возможностью дополнительной перепроверки.

Тут не шутки – на кону не только репутация, но и потенциальные последствия политического, юридического, экономического, финансовового характера. Ну, и где это требование?

Второй момент – Навальный вроде бы в Шарите на капельницах. Где ежедневные (а то и по два-три раза на день) отчеты посольства о посещениях, где российские медики, которые должны быть включены в бригаду, наблюдающую за состоянием больного? Пусть не на правах персонала клиники, но хотя бы через стекло наблюдающие за пациентом?

Почему власть не требует хоть какого-то присутствия российских представителей? А вот вколят Навальному что-то не то и свалят на Россию – нашу власть это не беспокоит?

А вообще – Навальный и правда в Шарите? Или, может, где-то уже в другом месте?

Чем-то это напоминает боксерский поединок, когда один из соперников получает удар такой силы, что еще стоит на ногах, но уже не в состоянии осмысленно действовать.

Не боксер, но как я помню, такое состояние называется “грогги”. Человек “поплыл”.

Кремлевская братва очень сильно напоминает вот такого боксера. Удар настолько сильный, что она ушла в какое-то бессознательное состояние и может только вяло отмахиваться куда-то в пространство.

Осмысленности в ее действиях ровно ноль.