Нефть. Две задачи

Запад решает нелинейную и нетривиальную задачу ограничить, а затем снизить до минимума поступления в российский бюджет нефтегазовых доходов, одновременно с этим удерживая рынок и нефти, и газа в состоянии, которое еще как-то, но поддается контролю.

Банальное эмбарго здесь, конечно, не сработает. Правда, в скобках можно отметить, что существуют возможные варианты, при которых эмбарго все-таки может быть наложено, причем это произойдет не в плановом, а в стихийном порядке.

Это станет возможно, если произойдет какая-то из ряда вон выходящая ситуация: массовая гибель гражданского населения на территории Украины или применение ядерного оружия (что опять-таки помимо шока от его применения неизбежно выльется в массовую гибель людей).

Тогда включатся эмоциональные механизмы, и ни один политик не рискнет даже пытаться заводить разговор на тему каких-то попыток умиротворения Кремля. Но этот сюжет нужно оставить за скобками — не потому, что он невозможен, а потому, что в таком случае задача будет решаться совсем иначе, и не сказать, что это сильно обрадует тот же Запад.

Озвучены два механизма, с помощью которых можно достичь решения поставленной задачи.

Первый — очевидный. Найти где-то три, а лучше четыре миллиона баррелей нефти в день.

С газом всё менее очевидно, особенно для Европы (европейцы могут в пол кланяться Шрёдеру и Меркель, воткнувших газовую иглу Кремля в европейскую вену).

Газ — это серьезно и очень проблематично. Случись нынешний кризис года примерно на два позже, всё было бы куда как проще. Но что произошло, то произошло.

Найти 3-4 млн баррелей нефти просто так нельзя. Суммарные возможности крупнейших производителей позволяют, но у каждого есть свои проблемы и нюансы. Венесуэльская мафия, взяв нефтяную отрасль под себя, угробила ее надежнее, чем бомбардировки. Одно дело — стричь купоны и получать откат, другое — пытаться рулить тем, чего не понимаешь.

В Ливии — война. Иран — под санкциями и с ним вообще трудно. Кроме того, нефтяная отрасль Ирана сильно деградировала за время санкций и блокад, а потому резерва по мощностям у нее тоже очень мало.

Саудовская Аравия может дать сразу миллион, и чуть погодя — еще один. Может, даже полтора. Но это предел, причем «на грани». В общем, чтобы по щелчку пальцев найти искомый объем нефти — увы.

Поэтому предложен второй механизм. Предложен довольно умно, так как позволяет решить сначала одну, а затем и вторую задачу: ограничить доход российского бюджета и включить механизмы быстрого добавления на рынок дополнительных объемов нефти. Дело тут вот в чем.

Если (а похоже, что уже не «если», а «когда») удастся договориться с крупнейшими покупателями об ограничениях и предельной цене нефти российского происхождения (причем не стоит даже сомневаться, что будут учтены и попытки разбавлять российскую нефть другой, чтобы «проскочить» ограничения), это однозначно уронит ее стоимость на всех остальных рынках.

Собственно, уже сейчас дисконт на российскую нефть буквально зашкаливает, однако цель — снизить цену на нее еще в полтора раза минимум.

Две цены на одном рынке — нонсенс, а потому мировые цены тоже поползут вниз, производители начнут терять доход. Сделка ОПЕК плюс, понятно, в таких условиях утратит свой смысл, и производители начнут запускать замороженные мощности, наращивая добычу и «добирая» то, что они недополучат ценой, объемами.

Обе задачи — снижение доходов российского бюджета и появление дополнительных объемов на рынке — начнут выполняться. Не сразу и не быстро, но определенный смысл в таких расчетах, конечно, есть.

Вот что будет предложено по поводу газа — тут пока всё очень неясно. Просто в силу того, что это крайне специфический энергоресурс, да и рынок газа еще сам по себе гораздо менее устойчив, чем нефтяной. Основная интрига, судя по всему, будет здесь.