Залечь на дно в Гуте (В.Рыбников)

В Украине свирепствует подпольная вакцинация. Универсальной валютой стали запрещенные лампочки. Руководство государства тайно перебралось в самое незаметное место страны – резиденцию “Синегора” в Гуте Ивано-Франковской области. Президент Владимир Зеленский вдохновляется магией Рождества и устойчивостью американского Конгресса.

– А я говорил ему: Дональд, я, конечно, в американские дела не вмешиваюсь, но вот что ты творишь, ну вот зачем, ведь доиграешься же! – сказал Зеленский, в сердцах расхаживая вокруг елки, установленной в центре каминного зала. – А он мне такой: “Володя, при всем уважении, я с тобой согласен не во всем”.

– Что, прям так и сказал? – всплеснул руками Арахамия, хлюпнув водкой на ковер. – А ты ему что?

– А я ему говорю: вот когда-нибудь пойдут твои трампобобики на штурм Конгресса, еще и человека четыре полягут там, тогда попомнишь мои слова, – развел руками Зеленский. – И вот что мне теперь со всем этим бардаком прикажете делать?

– Ну, я, напримэр, сдэлал новое фото обложки на своей фэйсбук-странице, вот, смотри, – сказал Великий Рэформатор Михеил Саакашвили, показывая Зеленскому айпад. – На ней я стою в абнимку с харызматичным рогатым погромщиком Конгресса. Это мой друг, тоже большой сторонник рэформ. Миша, говорит он мне на этой картынке, прыезжай Америка рэформа делать, а я ему гаварю: а почему бы и нэт?

– Та уже нэт, не выгорело, – сказал депутат Богдан Яременко. – Возвращай обратно фотку с Байденом. И скажу вам нерождественское. Трамп сейчас откровенно использует все приемы Петра Порошенко – ну и что, что проиграл выборы? Снимай проституток прямо на заседании парламента, запугивай население, веди людей на штурм, круши Раду!

Помните, как этот обанкротившийся политик, не желая уступать власть молодым профессионалам, которым народ доверил управление страной, поднял бунт, сжег правительственный квартал, и его потом пьяного еле выволокли из президентского кабинета, а он кричал: “Анал табу, анал табу!”? Трамп сейчас делает фактически то же самое!

– Американская демократия дала трещину, – со вздохом поддакнула депутат Лиза Богуцкая, – потому что ненаказанное зло всегда возвращается. Если б Пороха посадили, ничего бы не было.

Зеленский почувствовал, что у него от всего этого кружится голова, и перевел взгляд на Ленку. Ленка, пыхтя и матюкаясь, сбивала зубилом последнюю позолоту над потухшим камином. Рядом с ней на газете стояла банка серой краски, из которой торчал валик.

– И тут назолотили, су*и, – шипела она. – Вот во всех резиденциях одно и то же. Ну ничего, ничего, я вам покажу, как казенное имущество портить. Эй, человек! Тащи растворитель!

В каминный зал вошел празднично одетый ребенок, волоча за собой бидончик с олифой.

– Давай, закрашивай тут все стены серым, а я пока люстру сорву, – велела ему Ленка.

Ребенок, мучительно улыбаясь, принялся неумело лить олифу в банку с краской.

– Дорогая, магия Рождества дарит нам самое ценное – любовь и надежду, – умильно сказал Зеленский, обнимая Ленку за талию, – но хотел бы обратить твое внимание, что это последняя целая люстра в резиденции, а лампочек в продаже уже нет, потому что начинается локдаун.

– Дядя президент, а можно мне уже домой? – спросил ребенок, елозя валиком по камину. – Я к маме хочу.

– Что, нудно? – заговорщически подмигнул ему Зеленский.

– Нудно, – сказал ребенок.

– Терпи, – улыбнулся президент.

– А Омелян на Занзибар улетел, – как бы ни к кому не обращаясь, сказал советник главы ОП Тимофей Милованов. – Какой же скотиной надо быть, чтобы улететь на Занзибар?

– А знаете ли вы, что в Украине одного ребенка назвали Зендель? – как бы тоже ни к кому не обращаясь, сказала Мендель. – Какое удивительное, красивое имя, не правда ли? Интересно, что оно обозначает.

– А мне интересно, будет ли у меня когда-нибудь свой дом, или я всю жизнь так буду бомжевать! – внезапно разозлилась Ленка и, прыгнув на люстру, принялась яростно дергать ее вниз. Люстра не поддавалась. Мендель на всякий случай попятилась. Зеленский посмотрел на нее укоризненно.

– Я смотрю, про Омеляна и Занзибар тут никому не интересно? – спросил Милованов с легкой обидой.

Дверь каминного зала с грохотом открылась, и внутрь ворвались веселые раскрасневшиеся министр внутренних дел Аваков и его верный Санчо Панса Антон Геращенко.

– Сею, вею, посеваю, с карантином поздравляю! – зловеще воскликнул Аваков. Геращенко подал ему большой рюкзак. Аваков развязал его, запустил руку внутрь и принялся расшвыривать вокруг себя лампочки вперемешку с батарейками.

– Ух ты, лампочки, – удивился Зеленский. – Это же карантинная запрещенка, Арсен Борисович, где достали?

– В “Велюре”, где ж еще, – засмеялся Аваков. – Еще там резиновые бабы есть, надо?

– Не надо, – быстро сказал Зеленский. – Лучше скажите, что теперь в Вашингтоне будет.

– А что будет, ничего не будет, – пожал плечами министр МВД. – Вашингтон был всегда ментовской город, как говорили. Никакие националисты, никакие бандюки не будут там ничего решать и править.

– Ну хорошо, а вот Занзибар, например? – с вызовом спросил Милованов. – Сейчас туда, между прочим, улетел Омелян. Это известный псевдореформатор, он борется за власть ради власти.

Маявшийся без дела Арахамия поднял с пола самую большую лампочку и засунул ее себе в рот.

– Вот, пожалуйста, это то, о чем я говорил! – воскликнул Милованов, показывая пальцем на Арахамию. – Вот настоящий реформатор, у него, в отличие от некоторых, миллион интересных идей, скажи, Давид?

Арахамия закивал, попытался вынуть лампочку и не смог. Лицо главы фракции “СН” приняло озадаченное выражение.

– Ну что ты как маленький, уже лампочку изо рта вынуть не можешь, – шутливо укорил его Милованов. – Вот, смотри.

С этими словами он взял с пола другую лампочку, сунул ее себе в рот и подергал. Глаза его удивленно округлились.

– Эх, мальчики, всему-то вас девчонки учить должны, – засмеялась Лиза Богуцкая, засунула в рот лампочку и тоже притихла.

Зеленский, которого все это начало уже раздражать, тоже в сердцах потянулся было за лампочкой, но тут Ленка все-таки оборвала люстру, рухнула с ней на пол, и каминный зал погрузился во тьму.

– Опа, – сказала Ленка. – Какой дурак выключил свет?

– Пссс, пацаны, – раздался в темноте голос премьера Шмыгаля. – Вакцина от ковида никому не нада?

– Что?! – взревел Зеленский. – Кто это сказал?!

– Это неважно, – сказал голос Шмыгаля.

– Степанов! – заорал Зеленский. – Вы это слышали?!

– Увы, да, – сказал Степанов. – Думаю, это фейк. Все вакцины от ковида будут завозиться в Украину черт знает когда, и только через ФОП “Степанов”.

– Сам своим говном китайским прививайся, Степанов, – сказал голос Шмыгаля. – Я предлагаю настоящую вакцину “Пфайзер”.

– А куда ее колоть? – жадно спросил Богдан Яременко.

– Туда, – сказал голос Шмыгаля со значением.

– Беру! – выдохнул Яременко.

– Хм, а почем? – заинтересовался Геращенко.

– Три тыщи баксов, – сказал голос Шмыгаля. – Членам профсоюза по полторы.

– Да что же это за беспредел, – схватился за голову Зеленский. – Эй, Шмыгаль есть тут?

– Есть, – ответил голос Шмыгаля. – Слушаю вас, господин президент.

– Как продвигается расследование нелегальной вакцинации? – строго спросил Зеленский. – Есть уже какие-нибудь подвижки?

– Пока, к сожалению, нет, – ответил Шмыгаль. – Но у нас имеется четкий план.

– Поторопитесь, пожалуйста, – недовольно сказал Зеленский. – Сначала должны быть привиты льготные категории населения.

– А то как же, – сказал голос Шмыгаля. – Само собой.

В каминном зале воцарилась тишина. Слышно было лишь шуршание банкнот, звяканье шприцов, невнятный шепот и сдавленное ойканье. Остро запахло спиртом.

Так прошло 15 минут.

– Что, все уже вмазались? – злобно спросил Зеленский, наконец.

– О да! – прорычал Богдан Яременко. – Даааа!

– Ладно, черт с вами, давайте уже и мне, – обреченно сказал Зеленский и снял штаны.

В этот момент в зале вспыхнул ослепительный свет софитов, изначально предназначавшихся для съемки ребенка в ролике “Президент Володимир Зеленський розповідає дитинчаті про те, як один дуже поганий дядечко все ще думає, що він президент”, и застигнутое врасплох руководство государства замерло в живописных позах.

– Так-так-так, – глумливо сказал суперагент НАБУ Евгений Шевченко, ведя съемку на два смартфона сразу. – И что же мы здесь видим, друзья? А мы видим, как один лицемерный ублюдок, который со всех бордов рассказывал нам про “весну” и какие-то “посадки”, очень быстро сам стал тем, кого надо посадить. Жаль только, что…

Одновременно с треском выстрелили два электрошокера, и суперагент Шевченко, подергиваясь, начал валиться вниз. Аваков и Геращенко приняли его под руки, заковали в наручники и поволокли на выход.

– Увлекшись ультранационалистическими идеями, культивируя величие беларусской расы, разделение общества по принципу национальной принадлежности, злоумышленник заказал преступной группе, культивирующей, в свою очередь, величие украинской расы… – монотонно бормотал Геращенко, пока дверь за всеми троими не закрылась.

– Что ж, на этом повестка дня сегодняшнего традиционного селекторного совещания по борьбе с коронавирусной инфекцией исчерпана, – объявил Зеленский. – Эй, ребенок, иди сюда, возьми свои пятьсот гривен.

– Спасибо, дядя президент, – сказал ребенок, принимая деньги и расплываясь в счастливой улыбке.

– Батарею только докрась, – добавил Зеленский и погладил его по голове. Ребенок заулыбался еще шире.

Именно эта улыбка ребенка была высшей наградой для главы государства за его тяжкий, порою неблагодарный труд. Так в стране воцарилась особая магия Владимира Зеленского, дарящая самое ценное – любовь и светлую надежду.